Летом следующего года в России начнется второй этап масштабной реформы госуправления. Вслед за сокращением на 10% центральных аппаратов федеральных ведомств аналогичная оптимизация затронет их территориальные подразделения, где работают около 400 тысяч человек. Официально декларируемая цель – сделать госслужбу эффективнее, а оплату труда выше. Но опыт подсказывает, что на качестве услуг, предоставляемых чиновниками населению городов и весей нашей необъятной страны, мера не сильно отразится.
В 2019-2020 годах сэкономленные в результате оптимизации фонды были «оставлены» в распоряжении министерств и ведомств, чтобы те могли повышать выплаты эффективным сотрудникам. Изменилась и система оплаты труда – правительство повысило базовые оклады, составлявшие 40% выплат, а премии (60%) – урезало. В итоге соотношение обязательных и стимулирующих выплат составляет сегодня 80/20. Предполагается, что вторая волна реформы наведет в этом смысле порядок в регионах, пойдет вширь и вглубь, что госслужба очистится от бездельников и неумех, впредь пополняя свои ряды только высокооплачиваемыми профессионалами. Кроме того, по замыслу Центра стратегических разработок, одновременно будет происходить перевод ряда управленческих функций в цифровой формат.
400 тысяч человек, состоящих в настоящее время на службе в территориальных госорганах, — это чуть более 0,5% занятых в экономике. Высвобождение десятой части, то есть, 40 тысяч, теоретически могло бы оздоровить в какой-то мере остродефицитный российский рынок труда, позволило бы занять пустующие ниши в других секторах, прежде всего, в производственном. На практике же такой переток кадров маловероятен.
Российский госаппарат «оптимизируется» как минимум с 2010 года, когда было запланировано уменьшить количество чиновников на 20%. С тех пор едва ли не каждый год появляется информация о такого рода сокращениях, сопровождаемых с урезанием расходов на госслужащих. Однако статистика заставляет усомниться в результативности этих начинаний. Практика показывает, что практически за каждым очередным секвестром госаппарата неминуемо следует прирост, а в деньгах представители этой категории не теряют абсолютно. Например, в 2017-м расходы на оплату труда федеральных госслужащих были предусмотрены в объеме 95,85 млрд рублей, в 2018-2019 годах — по 96,9 млрд.
По данным Минфина, на каждую тысячу россиян приходится 16,3 чиновника, которых в стране 2,4 млн. Впрочем, не все эти люди имеют статус государственного или муниципального служащего. Интересно, что в 1985 году в Советском Союзе численность управленцев, пиковая тогда за всю советскую эпоху, составляла 2,03 млн человек на 280 млн населения (по данным Центрального статуправления СССР). Соответственно, на тысячу граждан их приходилось семь, в два с лишним раза меньше, чем в сегодняшней России с ее населением в 146 млн.
«Мотивы властей мне не очень понятны, — говорит член Совета Конфедерации труда России Павел Кудюкин. — Первая мысль была – нынешний этап оптимизации управленческого аппарата связан с общим дефицитом рабочих рук на рынке труда. Однако возникает вопрос – если эти 40 тысяч будут реально сокращены, куда они смогут «приткнуться» со своим уровнем квалификации и амбициями? Ясно лишь, что на улице не останутся. Довольно трудно представить, что госслужащие пойдут работать на завод, и тем более – смягчат проблему нехватки квалифицированных специалистов в реальном секторе. Да, зарплаты на многих производствах резко возросли, сейчас они существенно выше, чем у рядовых чиновников территориальных органов. Но слишком уж разные это сферы деятельности».
Второй спорный момент связан с самым понятием «оптимизация». Предположим, у управленцев сегодня уже круг обязанностей — в связи с массовым созданием в стране многофункциональных центров (причем цифровизированных) и переносом туда какой-то части чиновничьих функций. Однако в основном МФЦ занимаются выдачей и приёмом документов, которые всё равно обрабатываются в госорганах. И не исключено, отмечает собеседник «МК», что оптимизация в реальности будет означать «смену вывески»: в России типичной является практика, когда госорган передает часть своих функций подведомственным учреждениям, перераспределяет туда персонал, который выполняет прежнюю работу, но уже не в статусе госслужащих.
«Много лет, отвечая на вопрос, сокращать чиновников или нет, я говорю: давайте сначала разберемся, чем они конкретно занимаются, нужны ли на своих местах. Давайте проведем мониторинг служебной деятельности, исполняемых функций каждого, и только затем составим новое штатное расписание, — рассуждает Кудюкин. – Я не уверен, что это было сделано в отношении территориальных подразделений ведомств».
Ни в царской, ни в советской России чиновников не особо любили, резюмирует экономист, директор по коммуникациям BitRiver Андрей Лобода. Хотелось бы понять, почему сегодня их так много на фоне определенной депопуляции населения. Чем меньше госслужащих, тем выше зарплата у среднесписочного сотрудника госаппарата. Следовательно, ниже и коррупционные риски. В условиях цифровизации и при содействии искусственного интеллекта в стране в ближайшие три года вполне может возобладать тренд на сокращение общего числа управленцев на 5-10% в год.