В пятницу, 7 октября, президент России Владимир Путин подписал Указ о переходе всех прав и обязанностей консорциума участников проекта «Сахалин-1» в новое юридическое лицо в Российской Федерации. Управляющим проектом, в соответствии с данным Указом, назначено предприятие «Сахалинморнефтегаз-Шельф». По мнению экспертов, хоть это конкретное решение было вынужденным, но оно заставило представителей нефтегазовой отрасли снова обсудить наболевший вопрос рентабельности договоров СРП. Тем более в условиях сегодняшней реальности, когда западные партнеры своими делами уже не раз доказывали нулевую стоимость своих слов и договоров.
Предпосылкой изданному указу стало то, что компания Эксон Нефтегаз Лимитед в одностороннем порядке объявила форс-мажор по всем контрактным обязательствам в рамках «Сахалин-1». Фактически это означает полный отказ от выполнения функций оператора, а, значит, и блокировку работы проекта. В результате были остановлены не только отгрузка нефти, но и поставка газа жителям Приморья. С одной стороны, обеспечение надежного энергоснабжения жителей Хабаровского края и севера острова Сахалин при таких условиях невозможно. С другой, простой производственных мощностей проекта и прямые финансовые потери, вызванные этой ситуацией, очевидно, не могут устроить ни Россию, ни партнеров по проекту из Индии и Японии.
Решение Президента позволит возобновить полноценную работу проекта в кратчайшие сроки.
«Передача функций оператора проекта «Сахалин-1» компании «Сахалинморнефтегаз-Шельф» является вполне закономерным и оправданным решением. Это позволит возобновить бесперебойную добычу углеводородного сырья в рамках проекта, а также обеспечить газовыми ресурсами жителей Хабаровского края и севера острова Сахалин. Прежний оператор проекта, компания ExxonMobil, де факто самоустранилась от участия в нем, прекратила добычу нефти (еще с 15 мая нынешнего года), а затем и газа (с 16 сентября), тем самым полностью парализовав деятельность «Сахалина-1». Иначе как саботажем это назвать нельзя», — прокомментировал доцент Финансового университета при Правительстве РФ, эксперт аналитического центра ИнфоТЭК
Валерий Андрианов.
На сегодняшний день «Сахалин-1» остался единственным проектом, реализуемым на основе соглашения о разделе продукции, или СРП, по которому был не урегулирован вопрос участия иностранных акционеров. Ранее операторство по двум другим СРП-проектам- «Сахалин-2» и Харьягинское месторождение – было передано российским компаниям. Однако подобное решение назрело давно: механизм СРП, действующий в России на протяжении нескольких десятилетий, доказал свою колониальную направленность и паразитический характер, бюджет нашей страны ежегодно теряет десятки миллиардов $.
Об этом несколько лет назад говорил и президент Владимир Путин: «Это колониальный договор, не имеющий абсолютно ничего общего с интересами Российской Федерации. Мне остается только сожалеть, что в начале 90-х годов российские чиновники позволяли себе такие выходки, за которые их вообще-то нужно было бы посадить в тюрьму. Исполнение этого договора вело к тому, что Россия в течение длительного периода времени позволяла эксплуатировать свои природные ресурсы и ничего не получала взамен. Просто практически ноль».
За весь период действия соглашений выручка от реализации углеводородов, добытых в рамках СРП, составила около $160 млрд, сообщала Счетная палата по итогам проверки хода реализации соглашений за 2018 г. При этом, в бюджеты всех уровней из этой суммы поступило лишь $47 млрд, то есть менее трети.
«Если бы месторождения разрабатывались на стандартных условиях, государство получило бы в 1,5 раза больше. В период с 2005 г. когда был запущен Сахалин-1, по 2018 г. средний уровень налоговой нагрузки нефтяных компаний составлял порядка 50% («Роснефть» – 55,2%, «Лукойл» – 48,2%, «Газпром нефть» – 49,3%), при показателе 29,4% по проектам СРП. Это свидетельствует о низкой бюджетной эффективности соглашений о разделе продукции», – говорит инвестиционный стратег ИК «Арикапитал» Сергей Суверов.
Как пояснил эксперт, п условиям соглашений, доля России в проектах СРП составила 15% («Сахалин-1»), 10% («Сахалин-2») и 47,7% (Харьягинское месторождение). Предполагалось, что по мере окупаемости иностранных инвестиций и роста доходности проектов до намеченных уровней, будет расти и доля российского государства в прибыльной продукции. На практике же оказалось, что за десятилетия работы СРП, достигнуть установленной нормы прибыльности смог только Харьягинский проект, в результате чего, доля государства в нем была увеличена до 63,4%. По Сахалинским же СРП указанный показатель не достиг даже минимального уровня (17,5%).
Зато ожидания иностранных инвесторов более чем оправдались. Например, для ExxonMobil «Сахалин-1» стал настоящим клондайком: по расчетам инвестиционного банка Goldman Sachs, внутренняя норма доходности (IRR) проекта «Сахалин-1» превышает 20%, что значительно выше среднего показателя по 20 крупнейшим проектам компании (средняя по ним составляет 17%, подсчитал Goldman Sachs). Доходность «Сахалин-1» для ExxonMobil в 3,2 раза выше доходности инвестиций в ее крупнейший казахстанский проект Кашаган и в 4,4 раза превышает аналогичный показатель для крупнейшего австралийского СПГ проекта Горгон.
«Совокупный объем добычи с начала реализации проекта составил 147 млн тонн нефти и 33 млрд куб. м. газа, соответственно выручка – порядка $84 млрд, из которых около $25 млрд приходится на ExxonMobil. Отдача от проекта для американской компании примерно в 2,5 раза превысила затраты по проекту: при общем размере инвестиций на уровне $36 млрд, ExxonMobil вложил порядка $10 млрд», — посчитал Суверов.
«Необходимо отметить, что данный прецедент ярко демонстрирует весь абсурд и невыгодность для России проектов на условиях СРП. Уровень налогообложения проектов СРП был значительно ниже (менее 30% от выручки) чем уровень налогов для российских нефтегазовых компаний, работающих «на общих основаниях» (порядка 50% от выручки). В итоге «Сахалин-1» оказался сверхприбыльным. И теперь вот такая «благодарность» – умышленная блокировка стратегически важного проекта! Впрочем, можно сказать, что ExxonMobil своего добилась – она осталась в проекте, сохраняет свое право на получение доли прибыли и при этом может ничего не делать, а лишь продолжать демонстрировать свое «горячее желание» уйти из России – как того от нее требуют кураторы из Госдепа», — объясняет Андрианов.
Согласно условиям СРП, инвестор освобождается от большинства налогов, но несет все риски и издержки, связанные с реализацией проекта. При этом расходы компенсируются за счет полученной продукции, объем которой вычитается из доли государства. Получается, что чем больше тратишь, тем меньше надо отдавать. В условиях слабого финансового контроля внутри СРП, менеджеры иностранных компаний-операторов зачастую не экономили ни на чем, а скорее – наоборот: вместо закупки российских материалов, оборудования, продуктов, стоимость которых с учетом фрахта значительно ниже импортных, все везли из США.
Отметим, что наглость операторов СРП была замечена на высшем уровне. Свои претензии в транжирстве к ним предъявляла и Счетная палата. По данным ведомства, компании ежегодно включали в состав возмещаемых затрат расходы, не связанные с реализацией проекта. Например, на проведение кооперативов, празднование Рождества и Хэллоуина, покупку подарков и сувениров. В числе нецелевых расходов – также аренда элитного жилья для иностранных топ-менеджеров в Москве. Совокупные расходы на аренду и компенсацию жилья по проектам «Сахалин-1» и «Сахалин-2» в одном только 2014 году составили в $11,8 млн, говорилось в отчете Счетной палаты. В целом же необоснованные расходы по двум проектам аудиторы в том же году оценили в $36,5 млн. Общая сумма за 2012-2016 годах, предложенная Счетной палатой к исключению из возмещаемых затрат по проектам «Сахалин-1» и «Сахалин-2», составила $113,4 млн.
«Понятно, что ExxonMobil – американская корпорация и она вынуждена находиться в первых рядах антироссийской санкционной кампании. Конечно, логичным шагом с ее стороны было бы сразу и полностью уйти из России. Да, компания сообщала о каких-то переговорах с неназванной «третьей стороной» по передаче своей доли в «Сахалине-1», но ни во что конкретное это не вылилось. Не хватило времени или желания? Напомню, что другим западным нефтегазовым компаниям ничто не помешало уйти из России. К примеру, французская TotalEnergies распрощалась с Харьягинским СРП, а Shell вышла из «Гыдан Энерджи» и «Шелл Нефть». Откланялась и норвежская Equinor.
В итоге ExxonMobil «дотянула» до указа Президента РФ, который временно запрещает акционерам из недружественных стран продавать свои доли в стратегических активах, в том числе, в «Сахалине-1». То есть подобно тому, как ВР долго прощалась, но так и не вышла из капитала «Роснефти», так и ExxonMobil долго делала обиженный вид, но в итоге де-факто осталась в проекте «Сахалин-1». Но при этом продолжала саботировать его реализацию», — заключил Андрианов.
Но это крохи по сравнению со стоимостью оборудования, которое по условиям СРП должно быть передано в собственность государству. В 2018 году Счетная палата оценивала это имущество в $24,3 млрд. В сентябре Госдума поручила вице-спикеру Ирине Яровой совместно с профильными комитетами проанализировать эффективность реализации соглашений о разделе продукции (СРП), и в первую очередь по "Сахалину-1". С нетерпением и большим интересом ждем результатов этой работы.
