На фоне почти рекордных урожаев зерновых решение правительства о запрете их экспорта прозвучало для многих участников рынка как гром среди ясного неба. В прошлом году «недружественные» страны любыми путями старались нам запретить такую международную торговлю. А в нынешнем году Минсельхоз сам принимает решение ввести с 1 декабря полугодовое эмбарго на поставки зерновых.
Подкомиссия правительства по таможенно-тарифному регулированию рассмотрела вопрос о введении автоматического запрета поставок пшеницы, кукурузы, ячменя и ржи за рубеж. Это произойдет в том случае, если в стране останется 10 миллионов тонн зерна. Такой уровень определен, как критический для внутреннего потребления: его стране хватит только на то, чтобы продержаться полтора месяца.
Справедливости ради нужно сказать, что за экспортом зерновых действительно нужен глаз да глаз. Иначе вся наша пшеница и кукуруза окажется на мировых биржах. Вспомним недавние события с бензином и дизельным топливом. Они благополучно ушли за рубеж по мировым ценам, заметно превышающим внутренние. А отечественные крестьяне в разгар уборочной кампании остались без солярки.
Ситуация может повториться и с зерном. А почему нет? На внутреннем рынке пшеница третьего класса стоит в два раза дешевле, чем по экспорту.
Чтобы этого кошмара избежать, Минсельхозу поручено ежемесячно вести мониторинг остатков зерновых в стране. Если они опустятся до критического уровня в 10 миллионов тонн, то может быть введен временный запрет на экспорт.
Казалось бы, логично. Но что настораживает в решении властей? По официальным данным, в 2023 году российские аграрии собрали урожай зерна с 98% площадей, намолочено более 151 миллиона тонн зерна, включая почти 99 миллиона тонн пшеницы в бункерном весе. По словам министра сельского хозяйства РФ Дмитрия Патрушева, Россия в 2023 году получит второй по объему урожай в истории, за счет чего сможет не только полностью закрыть внутренние потребности, но также направить рекордные объемы зерна зарубежным партнерам. По планам — это более 65 миллионов тонн. Так почему же на столь благоприятном фоне возникают разговоры о минимальных запасах зерновых, которые могут остаться в отечественных амбарах и сусеках?
Об особенностях зерновой арифметики мы спросили независимого аграрного эксперта Александра Корбута.
— По какой причине вводится эмбарго на экспорт?
— Заголовки в СМИ о запрете экспорта зерновых некорректны, — считает он. – Речь идет совсем о другом.
— Но написано черным по белому: с 1 декабря на полгода!
— Вводится запрет на экспорт только твердых сортов пшеницы, из которых делаются макароны. Это отдельное решение.
— Если вся эта пшеница останется в России, значит, макароны должны подешеветь?
— Вряд ли, это копеечные, очень незначительные объемы. А в целом, никто экспорт зерновых запрещать не собирается. Принято решение вести мониторинг за наличием зерна в хранилищах. И определено, что минимальный объем, который там должен оставаться – 10 миллионов тонн.
Это стандарт, он есть во всех рекомендациях ФАО — продовольственной организации ООН – правда, для стран-импортеров, а не экспортеров. Это тот объем, который позволяет дождаться поставок продовольственного зерна нового урожая.
— Раньше такие остатки мы не отслеживали?
— Наличие зерна контролировал Росстат. Чем это не устроило власти сейчас, судить не берусь. Минсельхоз решил вести свой мониторинг — считать самого себя всегда удобнее. К тому же, ведомству это позволит оправдать вложенные средства в механизмы оперативного мониторинга продовольственной безопасности страны. Безопасный уровень в 10 миллионов тонн будут фиксироваться во всех нормативных актах и при достижении этого объема может вводиться запрет на экспорт.
— Но если у нас останется 10 миллионов тонн зерна, то экспортировать будет уже нечего…
— При любом раскладе, мы не сможем снизить свои запасы до такого уровня. Это больше виртуальная цифра, которая увязывается с квотами на зерно и другими нормативными актами.
